А..П. Егидес. Психотип и служебные роли

[Aegides]

ЕГИДЕС А.П.


ПСИХОТИП И СЛУЖБНЫЕ РОЛИ

Зададим риторический вопрос. Важно ли для руководителя разбираться в людях? И дадим на него декларативный ответ: да, важно. Теперь расшифруем. Действительно, одному человеку на производстве можно поручить рекламу, но ни в коем случае не бухгалтерию. Другому – бухгалтерию, но вряд ли он сможет организовать контакты. Третьему доверим фуршет, но не оставим вместо себя на время отпуска с правом подписи. Искусство правильно организовать кадровую политику к каждому руководителю приходит со стажем. При этом учится он на собственных ошибках. Ну, а можно ли что-то в этом плане взять для практики из психологической науки?
Ответим опять же пока кратко: можно. И главная перспектива, на наш взгляд, кроется в классификации личностей. То есть одна личность тяготеет к организационной роли на производстве, другая – к работе с цифрами, третья не тяготится командировками, четвертая генерирует идеи… Классифицировать людей по личностным особенностям, однако, настолько трудно, что авторы одного учебника, выдержавшего более 30 изданий, написали о принципиальной неразрешимости этой проблемы. Но другие психологи, вопреки этому утверждению, продолжают над ней работать и предлагают свои принципы деления личностей на группы.
На наш взгляд, лучше всего «работает» классификация, восходящая к российскому ученому П.Б. Ганнушкину. Великий психиатр, имя которого носит крупнейшая клиническая больница в Москве, написал книгу «Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика», напечатанную впервые в 1933 г. уже после его смерти. Этот результат тридцатилетней работы много раз переиздавался. Последнее издание под тем же названием датировано 2007 годом (М. Медицинская книга). 1/
Ганнушкин выделил шизоидов, эпилептоидов, паранойяльных, истероидов, гипертимов, сензитивов, психастеноидов и др. Классификация эта предложена им в рамках психиатрии. Этим и определяется специфическая терминология. Его последователи, тоже психиатры, распространили ее на «пограничную» между психиатрией и нормой область. И стали говорить, в отличие от психопатий, об акцентуациях (например, А.Е. Личко 2/). А врач-психотерапевт профессор М.Е. Бурно стал выделять в менее выраженной степени те же в сущности личностные варианты и в норме. Он говорит о «рисунке личности» 3/.
В нашей книге «Как разбираться в людях, или Психологический рисунок личности» 4/ мы пользуемся понятием «личностный психотип». Оно охватывает в рамках Ганнушкинской терминологии рисунок личности, акцентуацию и психопатию.
При «рисунке» превалируют каких-либо личностные черты, что констатируется пристальным и «вооруженным» взглядом (вооруженным знаниями).
Заострение их до степени, при которой эти черты заметны любому, но еще не мешают человеку жить в обществе и не мешают обществу, психотерапевты и медицинские психологи называют акцентуацией.
Патологическая выраженность черт личности, которая мешает человеку жить в обществе и мешает обществу, в психиатрии обозначается как психопатия. Причем, в декомпенсированных формах наблюдается антисоциальное поведение, а в компенсированных – «лишь» асоциальное. Это рассуждение дает, конечно, очень приблизительные ориентиры в степени выраженности личностных черт. Подробное описание «нормальных» (рисунок личности) психотипов дано в названной нашей книге. Общий ее тираж - пятьдесят тысяч. Книга выложена в множестве интернетовских библиотек. Она предназначена широкому кругу читателей. Главное отличие ее изложения – использование в качестве признаков психотипа не сложно излагаемых симптомов, а легко определяемых на глаз черт. Характеризуются быт, учеба, работа, здоровье, дружба, сексуальность, брак, семья, одежда, питание, речь, пластичность, телосложение, кожа, гигиена, режим дня и т. п.
Очень условно можно поделить признаки на внешние и внутриличностные. Например, эпилептоид одет почти всегда в строгом соответствии с официальными требованиями. Это легко заметить на глаз, так что отнесем это к внешним чертам. А то, что он выполняет обещания – качество внутреннее. Важно, что, поняв по внешним моментам психотип человека, я с большой вероятностью могу ожидать от него определенного поведения по отношению к людям. В этом примере стиль одежды дает основание думать, что человек обычно выполняет обещания. Связь не жесткая. Но таких нежестких связей много. И это можно учитывать при построении отношений. Один внешний признак соответствует другим внешним признакам: строгий стиль одежды у эпилептоида сочетается с тем, что его квартира чисто прибрана, а на книгах он не делает пометок. Аналогично, одно внутриличностное свойство сочетается с другими внутриличностными свойствами: эпилептоид не только выполняет обещания, но и запишет ваш долг и напомнит вам о нем. А это, в свою очередь, дополняется тем, что свои долги он отдает вовремя, как договаривались, и без напоминаний с нашей стороны.
Знание внешних признаков психотипа и каких-либо отдельных внутренних позволяет составить более полный набор внутриличностных характеристик и, значит, спланировать наше поведение по отношению к нему.
В рамках короткой статьи нет возможности охарактеризовать все внутренние и внешние черты психотипа в той мере, которая нужна для практики. Мы ограничимся лишь задачей заинтересовать читателя этими вопросами. Это будут штрихи к портрету. Кроме того, мы опишем здесь только семь психотипов, наиболее часто встречающихся и наиболее значимых. Эти семь психотипов, что тоже весьма важно для нас, встречаются и в рамках нормы. Другие психотипы, как нам думается, так и остались в рамках психиатрии.
Мы не будем оригинальны в своих описаниях. Но с ними надо ознакомить читателей для дальнейших рассуждений о соотношении психотипов и служебных ролей.
Одно предупреждение. Каждый симптом, который мы обсуждаем, не на все сто свойственен разбираемому психотипу. А лишь по большей вероятности. Он может отсутствовать у людей данного психотипа и «присутствовать» у людей другого психотипа. Но это с меньшей вероятностью. Всё несколько зыбко. И в тоже время есть «тяготение» того или иного симптома к тому или иному психотипу. В целом важна некая интегрированная совокупность симптомов.

К тому, что было сказано об ЭПИЛЕПТОИДЕ, добавим следующее. Основная черта его – любовь к порядку. Ему надо, чтобы стулья стояли ровно, в линию, чтобы ключи не валялись в ящике, а висели бы на специально обустроенной витринке, чтобы все было под рукой из нужных инструментов. Он заставляет людей наводить порядок в вещах. Эпилептоид любит, чтобы был порядок и в отношениях между людьми. Чтобы половые акты проводили два раза в неделю, не чаще. Чтобы вовремя приходили на пятиминутки. Не зевали чтобы и не кашляли, когда начальник делает доклад. И без звонка чтобы не входили. Мышление у эпилептоида прагматическое, четкое, ясное. Он хорошо структурирует свои высказывания, разлагает их на простые фразы. Логика его последовательна и понятна, это заземленная логика здравого смысла. Эпилептоид разумно решителен в принятии решений. Ему как нельзя лучше подходит пословица "семь раз отмерь, один раз отрежь". Он надежен. Денег на ветер, как и слов, не бросает. Речь у него чеканная, не очень выразительная, но с хорошей артикуляцией. Движения – с чувством достоинства. Похож на служебную собаку. Любимое средство воздействия - ультиматумы. Эпилептоид сдержан, временами взрывчат. Телосложение атлетическое.

Совсем другое дело ИСТЕРОИД. Главная его черта - демонстративность. Я ставлю свою личность в центр внимания окружающих, я как бы любуюсь ею сам и демонстрирую свои положительные, а то и отрицательные черты всем людям. Я добиваюсь внимания постоянно: ежесекундно, ежеминутно, ежечасно, ежедневно, еженедельно, ежемесячно, ежегодно - внимание должно тотальным! Усилия для получения такого внимания могут быть разными. Если они в пределах обыденности: изощренно одеться, бросить взгляд с приятной косинкой, заказать красивую визитную карточку - то мы имеем дело с истероидным рисунком личности. Если же женщина с красивой головкой бреет её «под Котовского», вместо нужных для занятий книг приобретается дорогая косметика и т.п. – акцентуация. Что бы ни делал истероид, какие бы поступки он ни совершал, для него важно не столько их содержание, сколько то, насколько они смогут привлечь внимание. Он постоянно производит впечатление и живет своими впечатлениями от того, какое он произвел впечатление. Истероид любит эпатировать. Чем угодно: выстричь половину прически, а другую половину выкрасить в сиреневый цвет, обнажиться больше, чем принято. Такое поведение истероида особенно задевает эпилептоидов. Истероид ненадежен, неотвественен. Деньги у него не держатся. Он весь в долгах, от которых старается убежать. Мышление неглубокое, эрудиция поверхностная. Любит приврать, при этом ставит себя в центр рассказа. Но зато он хороший развлекатель, рассказчик, держит вечер, душа компании, гвоздь программы, звезда сезона. Интонации у истероида мелодичные. У него широкий диапазон от баса до колоратурного сопрано. Средство влияния чаще всего – манипуляция, то есть скрытое психологическое воздействие с материальной или психологической выгодой для себя в ущерб партнеру. Конфликты переходят в скандалы. Истероиды пластичны. Движения их плавные, раскованные, ловкие, кокетливые. Похож на кошку. Секс у них театрализованный. Грешат, чтобы каяться.

ГИПЕРТИМНЫЙ человек похож на истероида своей общительностью, но у него нет той элегантности… наоборот, он бурлив и шумлив. Врет он тоже иначе: не ставит себя в центр вранья. Во всем он видит положительные стороны. Один такой по поводу предстоящих похорон друга потер руки и сказал: «О! Выпьем!». Везде наводит беспорядок. Ему свойственна щедрость и стремление помочь людям. Он не чувствителен к чужому горю. В то же время он отзывчив. Но... с глаз долой - из сердца вон. Гипертим грешит и кается. Грех - это как бы состояние тела гипертима, как у истероида - состояние души. Ненадежен, но в отличие от истероида, он не бегает от долгов; впрочем, ему о них надо напоминать. В нем привлекает то, что он человек без маски. Русское «авось» – его девиз, принцип, образ жизни. Он семь раз отрежет, ни одного раза не отмерив. В делах - легкомысленность, готовность идти на безудержный риск, поверхностность, неспособность длительного сосредоточения на конкретном деле или мысли. Постоянная спешка, перескакивание с одного дела на другое, разбросанность с тенденцией не доводить начатое дело до конца. Говорит быстро, сбивчиво, «захлебываясь». Размахивает руками. Несдержан в еде и в выражениях. Гиперсексуальность в сочетании с быстрыми увлечениями сексуальным партнером и быстрым охлаждением к нему. Гипертим неразборчиво общителен, непритязателен в выборе знакомств. Тенденция к бурным, но коротким вспышкам гнева. Нет злопамятности, свойственной паранойяльному. Отходчив, миролюбив. Бесшабашно храбр. Похож на дворняжку.

Главная черта ШИЗОИДА – теоретичность. Это человек-формула, человек-схема. Это мыслительный тип. У него мысль превалирует над действием. И над образом. Ему легче даются математика-физика, чем литература-история. Он хорошо разберется в теории стихосложения, но тускло прочитает даже яркое стихотворение. О таких людях говорят, что они ученые сухари. Шизоиды неэнергетичны. Днем они испытывают сонливость. А вот ночью, когда требования жизни минимизируются, они могут долго работать - читать, писать. Будучи эрудированными в научной литературе, потешаются над «неграмотностью» эпилептоидов и истероидов. Часто агрессивность шизоида проявляется в юморотворчестве, направленном на людей по любому поводу. В связи со слабой энергетикой у шизоида новые архивы кладутся на более ранние. И вот уже на столе для актуальной работы осталась лишь маленькая «камера» между стопками бумаг, в ней он кое-как умещает бумажку, над которой сей момент работает. В этом видимом хаосе он неплохо разбирается. Он помнит, где что лежит. Но окружающих это раздражает. Можно сказать, что у шизоида свой «беспорядочный порядок». «Во рту каша»: плохо с артикуляцией, которая обусловливает плохую дикцию. Интонации неадекватны содержанию высказывания. Плюс к этому речь изобилует словами-паразитами, вводными словами, причастными и деепричастными оборотами… Часто бросает фразу, начинает новую, меняет план высказывания. Плюс нередко скороговорка с повторением фраз, слов, слогов, неадекватные замедления в произнесении и неадекватные же паузы. Шизоида часто трудно понять еще и потому, что он раб освоенной им терминологии, он ею закован, не может из нее выбраться. Не растолковывает терминов. Собеседнику навязывается недоступный стиль речи. В результате связь с окружением совсем уж плохая. Движения шизоида диспластичны. Он не может слитно выполнить одно сложное действие, а выполняет неуклюже набор изолированных движений. Многие действия шизоида воспринимаются как вычурно-смешные. Вот тычком в переносицу он поправил очки. А вот пытается дотянуться до далекого предмета и падает. Плохо танцует. Во всем неаккуратность. В квартире. В одежде, в прическе. В том, как содержатся ногти… На них заусенцы. Ногти могут обломанные. Шизоид скорее обгрызет заусенец, чем доберется до ножниц. Телосложение диспластичное. Худой-тонкий ли, увесистый-толстый ли – диспластичный. Шизоиды творят свободно, как бог на душу положит. Их интересует процесс, а не результат. Шизоид может копаться в теме, в книгах, в бумагах, в проводках, комбинируя, перестраивая, любуясь, делая выписки, теряя их, снова воспроизводя. Он забывает о времени. Шизоиды – генераторы идей. Идей много. Они роятся. Часто не связаны друг с другом. Он может развивать в корне противоположные мысли. Шизоиду глубоко наплевать на противоречия в его концепциях. В постперестроечное время был философ, который жил тем, что писал диссертации для российских чиновников. В одной диссертации он отстаивал президентскую республику, в другой – парламентскую, в третьей доказывал преимущества конституционной монархии. При этом текст всех трех диссертаций выглядел убедительно. Шизоиды - формалисты, на работу обычно не опаздывают. Но это обычно. В связи с общей нестандартностью с ними может по дороге что-то случиться, так что, бывает, что и опоздают. Рабочее место у него не обустроено. Кругом беспорядок. Мебель расшатана. Он еще ее и расшатает дополнительно. Шизоид может работать на низко оплачиваемых должностях. Для него главнее быть в обойме людей, утоляющих свою любознательность на рабочем месте. Организация труда у него слабенькая. Записи о делах - на бумажках, которые теряются в карманах, их трудно разобрать – стираются. Шизоид не в состоянии сам построить свою карьеру. Ему нужен импресарио. И если этот импресарио окажется проходимцем или даже преступником, шизоид не откажется от бессовестного проекта. Он не карьерист, но чаще он просто работает, становится мастером, и его повышают. Он информатик, философ. Власть и шизоид – несовместны. Он не стремится к власти и стремится не подчиняться власти. Это паранойяльный – вождь! Это эпилептоид берет под козырек. А шизоид - отщепенец…

ПСИХАСТЕНОИДЫ. Их сближает с шизоидами склонность к рассуждению, интеллектуальные интересы, превалирование мысли над образом. Тревожная мнительность («как бы чего не случилось»); опасения за свое будущее, будущее своей семьи или друзей. Неотвязные опасения по поводу любой проблемной ситуации. Они с трудом отделяют второстепенное от главного: всё одинаково важно. У них - повышенная склонность к самоанализу. Формализм и педантизм, мелочная принципиальность, доходящая до деспотизма. Рассудительны, порой это переходит в рассуждательство. Чувственные радости – не их страсть. Они не инициативны, вообще малоактивны. Лучше ладят с бумагами, чем с людьми. Одежда чистенькая, выглаженная, блеклая.
Но главная черта психастеноида – повышенная нравственная требовательность к себе, чего нет у шизоида. Преувеличенно добросовестны. Исполнительны. Серьезны. Надежны. Верны обязательствам. Никогда ничего не подтасуют. Не склонны к риску. Для них важнее избежать неприятностей и неудач, нежели добиться успеха. Не грешат, но постоянно каются. Долги отдают раньше договорного срока, но они в них и не влезают. Психастеноиды хорошо считают, много раз пересчитывают, перепроверяют. Сверхаккуратны в любом порученном деле. Довольствуются малым. Психастенические черты заостряются в условиях, когда надо отвечать за себя и, тем более, за других. Из-за застенчивости трудно устанавливаются новые контакты. Психастеноид ценит глубокий личностный контакт со старыми друзьями. Поэтому у них мало новых друзей и мало старых, но дружба постоянная – на все времена. Отношение к учебе и работе очень добросовестное: длительное время занимается «не поднимая головы». Проявляет усидчивость, долгое время сверяет полученный результат со справочниками, словарями, энциклопедиями, с мнением других людей. Исполнительный и подчиняемый: аккуратно, точно и в срок выполняет работу, если задание конкретно и полученные инструкции четко регламентируют порядок его выполнения. Предпочитает тихую, требующую аккуратности и точности спокойную (без гонки) работу. Избегает непредвиденных ситуаций и лимита времени. Нерешителен в планировании чего-либо. Поэтому неинициативен. Для него трудны ситуации принятия самостоятельного решения и необходимости быстрого переключения с одного занятие на другое.

Есть еще СЕНЗИТИВЫ. Им свойственна робость и застенчивость, особенно среди незнакомых и в необычной обстановке. Сензитив боится быть один, темноты, яркого света, громких звуков, животных, способных причинять боль (собак, змей, пауков, крыс и т. п.). Избегает активных и шумливых людей. Но с привычным окружением общителен. Охотно контактирует с узким кругом людей, которые вызывают у него симпатию. Привязывается к родным и близким, склонен поделиться своими переживаниями со старыми друзьями. Очень переживает невозможность поделиться своими переживаниями с другом. Сензитив склонен к уединению из-за непереносимости шума и суеты. Не любит ходить в гости. Сторонится посторонних, особенно неугомонных и бесцеремонных. Страдает при смене коллектива.У сензитива выраженное чувство собственной неполноценности в моральном плане и в волевой сфере. У него повышена впечатлительность. Его волнуют несправедливые подозрения или обвинения в неблаговидных поступках (особенно если это носит публичный характер), демонстративное соперничество, критика. Особенно непереносимы для него насмешки – тут он совсем теряет дар речи. Сензитивы не склонны учиться, разве что близко от дома и то в колледже, а не в вузе. Мотивацией в учебе является не стремление к знаниям, а боязнь огорчать своих родителей и преподавателей. Он испытывает страх перед контрольными, зачетами и экзаменами. Стесняется отвечать у доски – боится прослыть выскочкой. На работе для сензитива главное не профессинальные интересы, а эмоциональное отношение к нему коллег и руководителя. В связи с этим, обычно он преданный и исполнительный работник. Но он очень чувствителен к проверкам его деятельности или поведения, к угрозе репутации, к недоброжелательному вниманию. В сензитиве привлекает спокойствие, объективная самооценка, доброта и внимательность к людям, добросовестность, самокритичность, требовательность к себе, стремление преодолеть свои слабые стороны, неприятие алкоголя, несклонность к криминальным поступкам. В то же время в нем людей напрягают мнительность, пугливость, растерянность в трудных ситуациях, обидчивость.

Нельзя забыть о ПАРАНОЙЯЛЬНОМ. Хотя людей с паранойяльным психотипом мало, значение их большое. Ведущее качество личности здесь - более выраженная, чем у других людей, целеустремленность. Она съедает на своем пути буквально все. Прежде всего, в своем движении к цели паранойяльный наступает «на горло собственной песне». Но если бы только так... Нет, раз он сам для дела, которому он служит, отдает всего себя, то можно заставить работать на это дело и других, можно пренебречь их интересами, даже судьбами. Паранойяльный очень энергетичен, работает практически без отдыха. Спит урывками, хронически недосыпает (перегрузки!). Встанет по первому требованию жизни. Паранойяльный - это вечный двигатель, perpetuum mobile, человек, приводящий в движение множество людей вокруг. Он организует нетрадиционный порядок в вещах. Но работа паранойяльной личности состоит в основном в глобальном изменении общественного порядка, установленного ранее кем-то из предшествующих паранойяльных деятелей и поддерживаемого ревностными эпилептоидами. Он считает этот порядок вещей плохим, отношения, сложившиеся в мире людей и поддерживаемые традицией, признает негодными и подлежащими замене на лучшие, им придуманные. Он требует от других некритичной веры в свои построения. Паранойяльный - устроитель и ускоритель, катализатор процессов в обществе. Он перерабатывает идеи шизоидов. К нему присоединяются и греются в лучах его парадигмы истероиды, эти восторженные почитатели, легковерные и легко разуверяющиеся, но их много, они создают ореол, и когда масса истероидов вокруг паранойяльного становится критической, потихоньку к ней начинают подсоединяться эпилептоиды. И чем больше эпилептоидов уже присоединилось, тем больше их присоединяется. Паранойяльный грешит и не кается! Он один раз отмерит и один раз отрежет. В отличие от эпилептоида, паранойяльный может быть вероломным. Паранойяльные мстительны. Если эпилептоид не подаст руку помощи, то и ножку не подставит. А уж специально интриговать и мстить тем более не будет. Паранойяльный же составит план мщения, посмакует его, организует, потом посмотрит в глаза «негодяю» и спросит: «А помнишь?». Паранойяльные люди авторитарны, категоричны в высказываниях. Резки в суждениях. Речь в основном понятная, он доносит мысль. Говорят паранойяльные убежденно и убедительно. Паранойяльного человека видно издалека и по одежде. Чаще – к одежде отношение небрежное. Она изо дня в день одна и та же. Менять – на это уходит время. А надеть костюм, снятый впопыхах вечером и не перекладывать в другой костюм ключи, авторучки, документы, записки… - тут можно выгодать минуты на то, чтобы «добрать сон». Пиджак поэтому давно нуждается в химчистке, клапаны ввернуты в карманы, галстук завязан не туго, воротничок рубашки не застегнут. Ботинки нечищеные…

В каждом психотипе плюсы и минусы сочетаются и «диалектически» переплетаются. Нет психотипа, состоящего из одних плюсов или одних минусов. Приходится терпеть минусы ради плюсов. Эпилептоид прижимист, но надежен. Истероидка тянет одеяло внимания на себя, но красива. Шизоид эмоционально тускл, но креативен.
Будем реалистичны. Все то, что мы дали в этой статье, грешит эскизностью. Полнее ознакомиться с обсуждаемыми вопросами можно по книге «Как разбираться в людях» 4/. Но рассказанного в этой статье все же хватит, чтобы понять, чего можно ожидать от того или иного психотипа в служебной сфере.
Например, два паранойяльных рядом - все равно, что два медведя в одной берлоге. Паранойяльные вожди занимаются поиском адептов и перетягиванием каната. Сотрудничать они явно не смогут. В организации царит вечный конфликт. Ее лихорадит. В конце концов, один останется, другой уйдет. Эпилептоиды могут работать руководителями, заместителями, финансистами. Но им менее подходят роли рекламщиков и коммивояжеров. Не хватает «легкости в мыслях». Истероиды прекрасно исполняют представительские роли. Они шоумены на вечерах отдыха. Истероидки хорошие секретарши-пиарщики. Но из истероидных людей получаются плохие руководители и заместители. Царит подмена делового общения аффилиативным (общение ради общения), подмена письменных ответственных договоров - представительскими фуршетами. Но если вы пошлете истероидку в командировку, и там, в гостинице, клопы и тараканы, а мебель расшатана и скрипит, да вдруг еще отключат горячую воду – она забомбит вас эсэмэсками с подцензурными словами и сорвет заключение договоров… Шизоиды - «великие комбинаторы», генераторы идей, поставщики нестандартных решений. Но они постоянно нарушают рабочую дисциплину, в деловых отношениях могут не считаться с законами, высмеивают сотрудников-соседей и бросают едкие остроты по поводу и без повода в адрес начальства. Гипертимы легки на подъем в плане командировок в глубинки, они коммивояжеры, рекламщики. Но не дай бог им поручить бухгалтерию и кассу - будут растраты и неоправданные риски. Гипертим в роли главного бухгалтера собранные наличные деньги вкладывает в сомнительные короткие спекуляции, что вскрывается обманутыми вкладчиками и финансовыми проверками. Психастеноиды тщательны и сверхчестны в ведении финансовых дел и документов, но не смогут организовать даже чай. И если мы наделим щепетильного в нравственном плане психастеноида властными полномочиями - он не сдвинет проблему, потому что семь раз отмерит и ни одного раза не отрежет. Так что психастеноид - лучше в роли бухгалтера (лучше не главного). Лучше за столом делопроизводителя (но не в кресле начальника отдела кадров). В приемной директора он хороший секретарь (но не представительского плана, а в качестве главного по бумагам). Он хорошо выполнит компьютерные работы, наведет порядок в «папках», на «рабочем столе», но не сможет противостоять нахальному посетителю. Сензитивы – хорошие бесшумные работники по комфорту в кабинетах и коридорах, но беспомощны в ведении документации и в исполнении поручений, требующих даже минимальной смелости в социуме.

Каково же оптимальное адекватное распределение психотипных ролей в рабочих коллективах? Чем может быть обеспечено более гармоничное социально-трудовое бытие и лучшая производительность?
Нужен один паранойяльный руководитель (можно на эту роль и эпилептоида), несколько эпилептоидных заместителей. Одна секретарша пусть будет истероидка с представительскими функциями. Другая секретарша - эпилептоидка или психастеноидка; пусть занимается документооборотом. Третья – сензитивка – обеспечит вещный и душевный комфорт. Шизоиды (генераторы идей) в свободном полете пусть знакомятся с литературой по актуальным направлениям и выдают оригинальные решения постоянно возникающих проблем. А если мы шизоида придавим дисциплинарными взысканиями, он не выдаст продуктивных идей. Гипертимы пусть устраивают рекламные ток-шоу и ездят по городам и весям страны (их не страшат командировки). Психастеноид (можно и шизоида на эту роль) пусть работает в бухгалтерии. Но на роль главного бухгалтера пригласим более твердого по характеру эпилептоида. Сензитивы обеспечивают чистоту, уют и душевную теплоту в офисах. За ними – приборка, уход за растениями, чай в кабинет.

В некоторых естественных науках прижилось введенное Нильсом Бором понятие комплементарность, что «расшифровывается» как взаимодополняемость. Мы полагаем, что в социальной психологии оно может сыграть полезную роль. В нашей проблеме как раз мы и наблюдаем, что если в организации царит комплементарность психотипов в приложении к служебным ролям, то организация функционирует оптимально, ее КПД достаточно высок.
Правильная психотипная структура организации обусловливает кооперативность в понимании Манфреда Дойча 5/. И такая организация успешна и конкурентоспособна по отношению к другим организациям. А если нет, то организация не только неконкурентноспособна, но и вовсе может распасться.
Представим себе такую картину. Трудовой коллектив сотрясается от конфликтов между двумя или больше паранойяльными его членами (руководителем и заместителем). Нечистый на руку и небрежный в отчетности гипертимный главный бухгалтер запутался в финансовых документах. Истероидный (-ая) заместитель на рабочем месте и в коридорах учреждения занимается флиртом, а то и сексом. Шизоид не генерирует идеи вне рабочего времени, а, просиживая за офисным компьютером, раскладывает на нем пасьянс и постоянно язвит по поводу непродуктивных придирок начальства. Психастеноида в силу его совестливости оставляют с правом подписи и печатью на месяц в качестве заместителя, и он мучается над принятием копеечного решения, а потом, намучившись, второпях принимает (лишь бы прекратить навязчивые сомнения) далеко не оптимальные решения. А сензитивную женщину отправляют «в дальний поиск» в командировку… В целом – в организации хаос и внуригрупповая конкуренция, а не кооперативность по М. Дойчу. Не надо большого воображения, чтобы понять: КПД такой организации будет низким, как и конкурентоспособность на внешнем рынке. Неправильная психотипная организация чревата неуспехом в конкурентных отношениях.

Конечно, описанные закономерности не жесткие, «на мягкой сцепке». Но они есть, и они, что называется, работают.
Может статься, руководители и более высокого уровня и непосредственно в учреждениях интуитивно нащупывают их. Но лучше, если, наряду с интуицией, будет функционировать знание личностной психологии, умение правильно определять и распределять личностные психотипы.
В первую очередь, имеет смысл, чтобы психологи и конфликтологи, работающие в организациях, овладели бы навыками личностной диагностики и профориентационного консультирования.
Но не повредят эти навыки и самим руководителям организаций, их замам, кадровикам, руководителям подразделений.
И здесь целесообразен дополнительный разговор. Часто психологи, увы, относятся к непсихологам с «позиции выше». Это противоречит постулатам гуманистической психологии. В контексте нашего разговора декларируем, что не только психолог должен уметь ставить личностный диагноз. В том числе при «зашкаливании» в акцентуацию и в психопатию. Каждый «человек общающийся» может учитывать в своих отношениях психотипы и их выраженность.
Не боги горшки обжигают. Так что психологи не должны вести себя как жрецы, которым, дескать, единственным дано психологическое прозрение. С нашей точки зрения, психолог должен поделиться своим умением ставить личностный диагноз. Как Прометей поделился с людьми огнем.
Конечно, надо и предостеречь от игр с огнем: ставить личностный диагноз другому человеку – это ответственно. Если вы хотите для себя его учесть и при этом ошиблись, вы просто сами неправильно себя повели. А вот если вы в качестве самодеятельного психолога начнете выдавать свои диагнозы направо-налево, то можно и беду накликать. Не стоит делитьcя c с человеком своими диагностическими впечатлениями о нем. Для этого нужна все-таки профессиональная квалификация. Но учесть все психотипное в человеке … О, это очень важно и очень много. Поэтому еще несколько советов по процедуре личностного диагноза.
Сначала собираем все «по крохам». Наблюдаем человека в разных его проявлениях. Не задавая никаких специальных вопросов. Просто наблюдаем. И «про себя» отмечаем. Это уже дает очень много опор для диагностики. Можно вступить и в разговор. Но здесь требуется дополнительный комментарий. Если вы психолог, и человек у вас консультируется, то можно специально задать нужные для диагностики вопросы. Но если вы делаете выводы только для себя, то назойливый расспрос может раздражать. Тут уж старайтесь просто разговаривать на разные темы, о-том-о-сём, как собеседник с собеседником. И из этого свободно парящего разговора делать диагностические выводы. Этот разговор может быть спокойно-неназойливым. Ведь мы часто просто общаемся по делу и без дела с множеством разных людей. А может быть и несколько более углубленно-направленным, если мы ставим перед собой диагностическую задачу. Но и в этом случае мы ее ставим недемонстративно. В рамках приличий. То есть, не расспрашиваем человека сразу о его секретах. А рассказываем ему о своих (в духе главы «Разговор о разговоре» в книге «Лабиринты общения» 6/), а он в ответ тоже раскрывается. Просто ли наблюдаем, просто разговариваем ли, «пристрастно» ли расспрашиваем, у нас будут накапливаться впечатления.
Дальше мы этот материал «обрабатываем». То, что бросилось в глаза, описываем для себя и квалифицируем как симптом. Например. Отметили, что человек картавит. Что голос у него глухой. Что скороговорка. Слова не проговариваются до конца. Нам приходится его переспрашивать. И квалифицируем: речь смазанная. Отметили: ногти длинные ухоженные, стрижка под мальчика, укладка. Квалифицируем: имиджу уделяется специальное внимание… Когда такая работа проведена достаточно кропотливо, и мы чувствуем, что исчерпали весь материал, переходим к его диагностическому переосмыслению. Но не торопимся с выводами. А поступаем дальше так. Отбираем явные черты (например, мелодичное чтение стихов). И черты, которые можно трактовать по-разному. Вот это вроде импонирует как шизоидная деталь, но если чуть с другой стороны посмотреть, то сойдет и за истероидную. «Пуговица на двух нитках» может быть результатом небрежности шизоида, но истероид может так вводить новую моду или красоваться своим нонконформизмом. На этом этапе целесообразен метод исключения. Задаем себе вопрос от обратного. Это истероид? Не демонстративен. Не красив. Хороший математик. Не манипулятор. И т.п. Явно не истероид. И так по каждому психотипу. Когда исключим все неподходящее, останется два-три психотипа для дифференциального диагноза. И вот здесь придется трудно. Что-то подходит под один психотип, что-то – под другой. А что-то - и под тот, и под другой. Конечно, тренинг диагностических умений для будущих психологов и просто пользователей - дело не одного лишь прочтения этой статьи или даже книги «Как разбираться в людях. Наши студенты проходят солидный диагностический тренинг. Но и тем из читателей, которые хотели бы для нужд своей житейской и профессиональной практики пройти диагностический тренинг, мы в рамках нашего клуба психологической культуры при кафедре конфликтологии МФПА предлагаем такие занятия.

ЛИТЕРАТУРА.

1/ Ганнушкин П.Б. Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика. М., Медицинская книга , 2007.
2/ Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. — Санкт-Петербург: Речь, 2009. — 256 с. — 1000 экз.
3/ Бурно М.Е. О характерах людей (психотерапевтическая книга). - М.: Академический проект. 2008.
4/ Егидес А. П. Как разбираться в людях, или Психологический рисунок личности. М.: АСТ- ПРЕСС, 2002, 2008.
5/ Deutsch M. Distribute Justice: A Social-Psychological Perspective. New Haven and London, 1985 (р. 82-86),
6/ Егидес А. П. Лабиринты общения, или Как ладить с людьми. – М.: АСТ-ПРЕСС. 2002, 2007.

[FreeForAll]

Спасибо за новые детали и признаки, которые вы описали по психотипам. Будет здорово увидеть что-либо еще!